Борис Герасимович Ананьев бросил вызов времени. Он высказывал новаторские идеи и создал несколько научных программ в прогнозируемых им направлениях развития психологии и науки в целом. Для него было жизненно необходимым не только познавать, но и совершенствовать мир, в ближайшей среде и в масштабах страны. Б.Г. Ананьев всегда работал на пределе сил, самозабвенно и неустанно. Самопожертвование этого человека — осознанная плата за смелость мысли, за истину, за мечту.

Важно оценить, востребованы ли идеи ученого, продолжается ли его дело. Большие обзоры достижений психологов СПбГУ появились в год пятидесятилетия факультета психологии [31] и в другие памятные даты. Объект моего исследования и настоящей статьи — факультет (ранее отделение) психологии СПбГУ, потому что в уже послевоенное десятилетие, благодаря лидерству Б.Г. Ананьева, именно факультет стал ядром всей Петербургской психологической школы. Этот факт дает основание называть Петербургскую школу второй половины XX века — школой Ананьева. Объединение психологов в научную школу происходило в процессе выполнения научных программ Ананьева и общей учебно-воспитательной деятельности его коллектива.

НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЕ ПРОГРАММЫ Б.Г. АНАНЬЕВА И СОВРЕМЕННЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

Б.Г. Ананьев разработал программу изучения проблем чувственного познания. По воле исторических обстоятельств и по собственному убеждению о значимости видов чувственности Б.Г. Ананьев в конце 1930-х гг., будучи заведующим отделом психологии Института мозга им. В.М. Бехтерева, вплотную занялся исследованием этих явлений психики. В Институте мозга по программе Ананьева были выполнены экспериментальные работы, посвященные изучению зрительных, слуховых, вкусовых, болевых, тактильных и прочих ощущений. Были поставлены вопросы о функциональных связях ощущений, в том числе с мышлением и речью.

Б.Г. Ананьев не прекратил разработку этой тематики в годы Великой Отечественной войны и после ее окончания [21]. В 1940–1960-е гг. Ананьев предложил и развивал понятие о сенсорно-перцептивной и психомоторной организации, что стало главной особенностью его теории чувственности как основы сознания, деятельности и органической жизни человека. Итоги многочисленных эмпирических исследований были представлены в книгах “Психология чувственного познания” [4], “Теория ощущений” [5], “Человек как предмет познания” [6]. Позже проблема сенсорно-перцептивных процессов поставлена в контексте индивидуального развития человека в монографии о константности восприятия [9] и заново осмыслена на последнем этапе жизни [6; 8].

Согласно положениям ананьевской теории чувственности, сенсорно-перцептивные процессы — первоначальный источник всякого знания о мире и самом человеке. На чувственной основе становится возможным развитие внутреннего, субъективного мира человека. Особую роль в автономизации внутреннего мира играют представления — вторичные образы, носители не только чувственных, но и теоретических знаний (мыслеобразы) [2].

Б.Г. Ананьев доказывал на разнообразных фактах системный характер чувственности человека, ее синтетическую, или интегральную природу: “Человеку в целом как индивиду и личности соответствует лишь сенсорно-перцептивная организация как единая система анализаторов всех без исключения модальностей...” [8, с. 51]. Внимания психологов, подчеркивал Ананьев, заслуживают не только слух и зрение, но и все остальные виды ощущений. Существует связь сенсорно-перцептивных процессов с жизнеспособностью организма, с его органическими потребностями: “…сенсорно-перцептивные процессы, будучи отражением объективной действительности и регуляторами деятельности, относятся, видимо, к коренным феноменам, связанным с глубокими слоями целостной структуры человеческого развития личности” [там же]. Они непосредственно включаются в регуляцию жизнедеятельности организма и деятельности, поведения человека. Общим эффектом чувственности является сенситивность как индивидуальная особенность индивида. Позже наряду с сенсорно-перцептивной организацией в теории Ананьева появляется понятие психомоторной организации как составной части структуры индивида, генетически связанной с субъектом деятельности, особенно такой как труд, спорт, искусство танца.

Б.Г. Ананьев сформулировал программное правило — изучать сенсорно-перцептивные процессы в связи с совместной работой больших полушарий головного мозга. Механизм билатеральности обеспечивает ориентацию в пространстве и времени [7]. Позже он пришел к оригинальной идее-гипотезе, что “большие полушария не только потребляют, но и производят энергию, во всяком случае, часть ее, необходимую для ее рефлекторной аналитико-синтетической деятельности” [6, с. 247].

Есть еще одна важная особенность концепции Ананьева — эволюционный подход к развитию ощущений и других психических процессов. Человек не только адаптируется к наличным природным условиям, но и создает собственную искусственную среду обитания и развития и тем самым влияет на развитие в том числе человеческой чувственности.

После ухода из жизни Б.Г. Ананьева 18 мая 1972 года его последователи сделали немало для обогащения эмпирических основ концепции сенсорно-перцептивной и психомоторной организации в разных направлениях — в области дифференциальной, возрастной, клинической психологии, психологии труда, психологии спорта, психологии искусства и т.д. По проблеме ощущений был защищен ряд диссертаций: Н.И. Борисовой о вибрационных и тепловых ощущениях (рук. Г.И. Акинщикова) [11], Ф.Р. Гильмановой — по обонянию (рук. Б.Г. Ананьев, И.М. Палей) [13], по сенситивности Т.А. Кирдяшкиной (рук. И.М. Палей) [22]. По проблеме психомоторной организации в постананьевский период защищена диссертация М.В. Оленниковой (рук. Н.А. Грищенко-Розе) [30]. В настоящее время на факультете психологии не обнаружено исследований такого рода.

К сожалению, на современном этапе развития факультета неблагополучно обстоят дела с реализацией эволюционного подхода. Из научных планов факультета исчезла сравнительная психология (правда, в учебных планах сохранилась эволюционная и сравнительная психология). В советское время действовала научная база в Сухумском обезьяньем питомнике, где проводили исследования Н.А. Тих, Ю.Г. Трошихина, К.Д. Шафранская. В этой работе участвовали прикомандированные студенты факультета психологии. Б.Г. Ананьев поддерживал это направление, поскольку полагал, что эволюция биологического вида Homo Sapience продолжается под воздействием изменений в среде обитания, новых технических средств труда, общения и познания, исторических изменений образа жизни людей в целом.

В постананьевский период жизни научной школы СПбГУ выполнены отдельные научные работы в духе идей Б.Г. Ананьева. Так, Осорина М.В. и ее ученики разрабатывают проблему взаимосвязи чувственного и вербально-логического уровней отражения [34; 38].

Остаются задачи, поставленные Ананьевым, и не получившие современного решения:

а) меж- и внутри-функциональные связи ощущений, что важно для эмпирического обоснования представлений Ананьева о ядре и “осях”, т.е. наиболее устойчивых и эволюционно обусловленных связей сенсорно-перцептивной организации человека;

б) влияние умственного и физического труда на развитие способностей, в том числе чувственных у современного человека в изменившихся характеристиках трудовой деятельности под влиянием новейших технических средств — гаджетов, компьютеров, интернета;

в) изучение сенсорного развития во всех возрастах у современного человека, соотнесение эмпирических фактов с теоретическими представлениями Б.Г. Ананьева и новыми конструктами, закономерностями современной психофизики и психофизиологии человека.

Спустя полвека после ухода Б.Г. Ананьева естественно развить его исследования уже в плане исторической психологии, точнее исторической психофизиологии. Целесообразно повторить измерения теми же диагностическими методиками тех психофизиологических функций, которые были объектом изучения при Ананьеве, но уже на новых поколениях участников. Таким образом, появится возможность судить о степени исторической изменчивости фундаментальных способностей человека. Это тем более стоит исследовать, чтобы дать педагогам научную основу для обучения детей в новых условиях.

Структура человека стала предметом второй исследовательской программы Б.Г. Ананьева. Он выделял подсистемы индивида, личности, субъекта деятельности, индивидуальности.

Индивид — психофизический организм человека. В его структуре есть все необходимое, хотя и недостаточное для формирования личности, субъекта деятельности и индивидуальности. По мере возрастного развития и прохождения жизненного пути индивид глубоко социализируется. Его психофизиологические функции и органические потребности приобретают новое качество, становятся культурными, при этом не теряя своей природности.

Личность, по Ананьеву, — это социальный человек, член общностей, объект и субъект истории. В структуре личности, в ее фундаменте находятся социальные параметры ее существования – статус, социальные роли, ценностные ориентации, объективные социальные отношения. Над ними надстраиваются мотивация, установки, субъективные отношения, направленность в целом, а выше формируется интегральное образование — характер.

Субъект деятельности — активный деятель в труде, познании и общении, а также в игровой и учебной деятельности. В этом качестве человек характеризуется уровнем и содержанием активности, а также способностями. Его сущностная функция — производить продукт, материальную или духовную ценность и взращивать самого себя, т.е. развивать свои способности к разным видам деятельности. В фундаменте субъекта лежит жизнеспособность индивида, а на верхних уровнях располагаются специальные способности, интеллект. Интеграция всей иерархии выражает общую одаренность человека.

Наконец, человек становится индивидуальностью — целостной полисистемой психофизиологических, социально-психологических, деятельностных систем. На этом уровне развития человек является субъектом самосознания, а его внутренняя инстанция самость, “я” достигает зрелости. Как отмечал Б.Г. Ананьев, внутрений мир работает, планирует дела и поступки, жизненный путь в целом. Внутренний мир является самобытным регулятором жизненного пути человека, он самовоспроизводится, автономизируется за счет накопленных в процессе жизни внутренних душевно-духовных ресурсов.

В настоящий период в СПбГУ естественно и привычно при планировании любых эмпирических исследований учитывать возраст и пол их участников. Другие структурные элементы индивида — конституция тела, органические потребности, задатки эмпирически не изучаются и теоретически не соотнесены с новыми конструктами, появляющимися в психологии и смежных науках. Сегодня индивид как таковой, в его целостности не является предметом новых научных программ¹.

Гораздо чаще, чем публикации об индивиде и его структуре, мы находим публикации по психологии личности. На современном этапе на факультете психологии СПбГУ изучают ценностные ориентации, причем в разных планах — возрастном, поколенческом, семейном, этнопсихологическом, профессиональном, клиническом. В последние десятилетия внимание ученых факультета привлекли вопросы копинга и его личностной дифференциации, жизнестойкости, психоэмоционального благополучия, нравственных черт характера — альтруизма и других видов просоциальных установок и поведения, межпоколенческая трансляция ценностей. В 1980–2000 гг. в СПбГУ появились новые направления и научные отрасли — политическая, экономическая, экзистенциальная, кросс-культурная и этническая психология, психология здоровья, кризисных и экстремальных ситуаций, разные формы и направления практической психологии.

Тесно переплетаются с проблемой характерогенеза, развития личности проблема психогнозиса (восприятия и понимания человека человеком). Б.Г. Ананьев на основе своих исследований пришел к важному выводу, что формирование личности, ее самосознания, самооценки, характера зависит от отношений развивающейся личности с другими людьми, от общения. Роль психогнозиса и речевых функций при этом очевидна. Таким образом, это поле деятельности для когнитивной, социальной психологии и психологии личности. Однако у современных ученых Петербургской школы таких исследований почти нет, кроме некоторых выпускных работ и диссертаций под рук. В.Н. Куницыной, ученицы зачинателя этого направления А.А. Бодалёва [40].

Структура человека как субъекта деятельности остаётся предметом исследований в психологии труда, спорта, учения и обучения и т.д. В 1996 г. была защищена докторская диссертация Л.А. Головей. В ней охвачены все уровни психомоторной организации от тремора, спонтанной двигательной активности до смысловых действий в разных видах профессиональной деятельности [15]. В последние годы появились новые направления — выгорание и факторы противодействия ему, психология служебной деятельности, психология кризисных ситуаций, влияние новых технических средств обучения и учения.

К большому сожалению, из научных планов факультета постепенно исчезла проблема интеллекта — главного структурного элемента субъекта деятельности. Такое положение дел противоречит убеждению Ананьева. Последнее крупное и уникальное исследование интеллекта учащейся молодежи, проживавшей в зоне Чернобыльской аварии, было выполнено группой самоотверженных университетских психологов в начале 2000-х гг. [20]. В то же время в публикациях ученых факультета появилась новая тема — социальный и эмоциональный интеллект. Но эта тема пока теоретически слабо связана с ананьевскими идеями об общем интеллекте и психогнозисе.

Индивидуальность как полисистема и субъект внутренней жизни. В постананьевский период идет освоение и разработка проблем экзистенциальной психологии и биографической психологии, для которых индивидуальность является центральным объектом. Изучаются вопросы воспитания индивидуальности (В.И. Гинецинский) [14], биографического времени (О.Ю. Стрижицкая) [37], связь внутреннего мира с душевным здоровьем (О.И. Даниленко) [18], субъективный мир (И.Б. Дерманова) [19], психобиография ученого (Н.А. Логинова) [24; 27]. Опубликован первый в России учебник по экзистенциальной психологии (Н.В. Гришина) [17].

По определению Б.Г. Ананьева, “индивидуальность может быть понята только в системе синтетического человекознания” [6, с. 323]. Но сегодня нет и по многим причинам невозможны комплексные исследования, включающие в программу полные структуры индивида, личности, субъекта деятельности, индивидуальности, и само синтетическое человекознание остается перспективой. И все же идеи Ананьева — комплексность исследовательской стратегии и представление о целостности человека — живут в новейших коллективных исследованиях, например, по психоэмоциональному благополучию [32].

Остаются нерешенными вопросы синтетических методов, необходимых для многоуровневого исследования целостной структуры человека. Б.Г. Ананьев ставил задачу усовершенствовании метода психографии и биографического метода. Новые шаги в этом направлении сделаны в СПбГУ и других научно-психологических центрах России и зарубежных стран. Эта работа продолжается.

Психология развития. В наследии Б.Г. Ананьева выделяется большой раздел по возрастной психологии, содержащий не только идеи, но и множество эмпирических наработок. После Ананьева в этом направлении проведены исследования под рук. Е.Ф. Рыбалко, повторяющие логику комплексных исследований детей разного школьного возраста [33]. Продолжала исследования по психогеронтологии М.Д. Александрова, а ныне О.Ю. Стрижицкая [37]. По программе Ананьева в 1990-х гг. под руководством Е.И. Степановой проведены исследовании по возрастной динамике психофизиологических функций взрослых, включая пожилых [36].

Ананьевская программа всевозрастной психологии в определенных ее элементах принципиально сохраняется на кафедре психологии развития и дифференциальной психологии СПбГУ². Преемственность с ананьевским наследием целенаправленно поддерживает основатель кафедры, ученица Бориса Герасимовича проф. Л.А. Головей. В настоящее время исследования здесь идут в широком возрастном диапазоне — от младенчества, детско-юношеских лет до взрослых возрастов, включая старость. Они охватывают самые разные процессы возрастной изменчивости личности, зависящие от детско-родительских отношений, условий воспитания, проживания и пр. Индивидная структура в возрастном плане обычно затрагивается при изучении характеристик темперамента, без поэлементного углубления в соматические и нервные, психофизиологические структурные элементы индивида.

Примыкает к “возрастной” программе педагогическая антропология Ананьева как ее практическое приложение. Было бы весьма полезно обратиться к взглядам Бориса Герасимовича относительно новых средств обучения. Ананьев писал о кратковременности, ненадежности и даже опасности популярных в одно время методов гипнопедии, психофармакологии, экспериментов сверхраннего обучения. Место и мера применения технических и других новых средств в учебном процессе должны определяться законами психического развития с опорой на теорию педагогической антропологии. В духе Ушинского он стремился сделать педагогику строго научной, дать ей руководства к действию. Целью же всей системы педагогических воздействий, по Ананьеву, должно стать умножение и обогащение “жизненных сил”, потенциалов, создание хорошо отлаженного механизма развития и саморазвития на всю жизнь [26]. К сожалению, публикации в терминах педагогической антропологии на современном факультете редки и не вызывают обмена мнениями.

Кроме программ Ананьев создал перспективные концепции [16]. Одна из них концепция человекознания. Идеи и схемы человековедческих наук Б.Г. Ананьева за прошедшие 50 лет стали широко известными в российской науке [29]. В Петербургской школе предпринимались и предпринимаются попытки их использовать, разрабатывать и развивать. Новое описание структуры человека, отличное от ананьевской теории, но основанное на ней, предложил В.А. Ганзен [12]. При этом базовыми категориями избраны физические категории: субстрат, информация, энергия, время и пространство. Эта схема хорошо согласуется с идеями В.М. Бехтерева об энергии как сущностной характеристики психического и Б.Г. Ананьева о материальной детерминации психического, его бытии в пространстве и времени. Есть примеры применения системных представлений Ананьева и Ганзена к изучению политической жизни общества (А.И. Юрьев) [39], обращения к проблемам человекознания (В.М. Снетков) [35], создана версия теоретической психологии (В.Д. Балин) [10]. Методологическая проблематика развивается И.А. Мироненко [28; 29]. К сожалению, эти публикации не стали предметом научной дискуссии на факультете психологии Санкт-Петербургского государственного университета.

Судя по всему, научному активу факультета не хватает теоретических работ, которые бы ставили цель довести многочисленные эмпирические исследования до логического завершения, т.е. до нового уровня понимания психологических явлений всех уровней структуры человека. Этому умению стоит поучиться у Б.Г. Ананьева и у других наших классиков.

История психологии — обязательный и незаменимый источник ее теории, как подчеркивал Борис Герасимович. В сообществе психологов СПбГУ проводится мало историко-психологических работ исследовательского характера, не хватает открытий новых фактов и их соотнесения с современными достижениями наук о человеке, почти нет исследований творческой индивидуальности ученых прошлых лет. Среди исторических публикаций преобладают учебники, а также юбилейные и мемориальные статьи. Положительным явлением стали новейшие статьи И.А. Мироненко на английском языке, цель которых переосмыслить в контексте мировой психологии научное наследие Ананьева, заинтересовать иностранных читателей творчеством этого выдающегося ученого [43]. В области истории психологической науки работал В.А. Якунин [41; 42] и в настоящее время работает автор этой статьи [23; 24; 25].

Очевидно, что для подготовки молодых ученых нужна специализация по истории психологии. Серия круглых столов, семинаров, секций по истории психологии на “Ананьевских чтениях”, устных докладов и печатных публикаций и спецкурс о Петербургской психологической школе не привели к заметному росту интереса студентов к истории психологии. В малочисленности историко-психологических исследований и недостаточном внимании к истории Петербургской научной школы кроется одна из существенных причин отставания психологической теории от нарастающего вала эмпирических работ сотрудников психологического факультета.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В научных публикациях Петербургской психологической школы обращения к идеям, программам и эмпирическому богатству, завещанным нам Борисом Герасимовичем Ананьевым, продолжаются.

В современной науке и, конечно, на факультете психологии СПбГУ весьма востребованы представления Б.Г. Ананьева о структуре индивидуальности с ее подсистемами (индивид, личность, субъект деятельности). Эта концепция структуры человека используется в научной и учебной работе, служит ориентиром для планирования новых исследований. Чего не наблюдается в конкретных исследованиях, так это специальной нацеленности на развитие идей Ананьева, теоретического соотнесения его положений и выводов с результатами новых научных работ, нового осмысления его научного наследия.

Лучше обстоит дело с результатами возрастного блока программы Ананьева. Полученные в комплексных исследованиях данные о возрастной изменчивости психофизиологических функций включены в современный исследовательский дискурс, учебные пособия, и в современный учебный процесс. Под влиянием Ананьева и на основе уже многочисленных исследований психологии взрослых утвердилась новая научная отрасль —акмеология.

Приходится констатировать неоправданное затухание действенного интереса к некоторым темам и проблемам, которые при Ананьеве были в повестке дня и которые имеют и сегодня эвристический и полемический потенциал. Необходимы новые историко-теоретические работы по переосмыслению и переоценке разработанных Б.Г. Ананьевым антропологической психологии и концепции человекознания в связи с современным состоянием наук о человеке.

В настоящее время ждут своих исследователей поставленная им проблема сенсорно-перцептивной и психомоторной организации человека, а также проблема пространственной и временно́й функции больших полушарий головного мозга и каждого из анализаторов. Надо вернуть проблему интеллекта в актуальные научные проекты, потому что Ананьев считал интеллект наряду с личностью центральным предметом изучения в комплексных исследованиях.

Нужны исследования, в которых бы целевым образом развивалась концепция педагогической антропологии Б.Г. Ананьева, направленная на повышение жизнеспособности человека во всех формах его существования. Для практического приложения психологии необходимо теоретически проанализировать с позиций педагогической антропологии новые практики и технологии обучения.

Широко известны науковедческие взгляды Ананьева [6]. Неоспорим его новаторский вывод: классификация наук о человеке стала дублером общей классификации наук. Этот прогноз сбылся и продолжает подтверждаться новыми исследованиями в том числе и в СПбГУ.

Научное наследие Б.Г. Ананьева включает еще много идей, научных исследований, которые ждут дальнейшей разработки. Психология в XXI веке не опередила Ананьева, напротив, исследователям и практикам, теоретикам и эмпирикам надо много работать, чтобы понять в целом и осуществить то, что прогнозировал, предугадывал, расставляя вехи для будущего психологии, Борис Герасимович Ананьев.