Романтическая привязанность у взрослых является важным и перспективным предметом психологических исследований, результаты которых применимы в психотерапии различных групп пациентов и клиентских пар. Целью данной работы явилась адаптация “Переработанного опросника ― Опыт близких отношений” (ECR-R, Fraley R.C., Waller N.G., Brennan K.A, 2000) на российской выборке и подтверждение его конструктной валидности на основе корреляций с методиками исследования временной перспективы и жизнестойкости. В исследовании участвовали 793 студента технических, гуманитарных и медицинских специальностей из Москвы, Чебоксар, Рязани и Тулы (369 девушек, 417 юношей, у 7 пол не указан; возраст 18–25 лет, М = 20, SD = 2.1). Создана компактная версия данного опросника из 14 пунктов, которые наилучшим образом отражали исследуемые явления. Конфирматорный факторный анализ этой модели подтвердил структуру опросника (CFI = 0.958, SRMR = 0.036, RMSEA = 0.047). Показатели α Кронбаха для шкалы тревожного стиля привязанности ― 0.881, для шкалы избегающего стиля привязанности ― 0.785. Выявлены положительная связь шкал методики со шкалами негативной временной перспективы и отрицательная ― со шкалами позитивной временной перспективы и жизнестойкости, что соответствует основным положениям теории взрослой привязанности. Ретест показал близкую к высокой стабильность шкал во времени (r = 0.86 для тревожного стиля и r = 0.77 для избегающего стиля привязанности). Таким образом, краткая русская версия “Переработанного опросника ― Опыт близких отношений” является надежным и валидным инструментом для оценки стилей взрослой романтической привязанности.
Представлены результаты апробации «Личностного определителя» Эдвардса — американского опросника, впервые переведенного на русский язык. Опросник предназначен для оценки мотивационных тенденций личности (по 15 шкалам) и использует метод попарных сравнений отдельных высказываний. Группа испытуемых (260 чел.) включала преподавателей, студентов, предпринимателей, военнослужащих и музейных работников. Отдельно по выборкам мужчин и женщин приведены средние и стандартные отклонения частот предпочтений высказываний, характеризующие 15 шкал опросника. Кластер-анализ предпочтений позволил оценить вклад каждого высказывания в показатель той или иной шкалы.
Сопоставительный анализ данных профессиональных подгрупп обнаружил различия в профилях их мотивационных тенденций. Для 50 испытуемых дополнительно представлены связи 15 шкал Эдвардса с показателями готовности к риску и рациональности как личностными факторами принятия решения.
В статье приведены результаты апробации модифицированной шкалы враждебности, сконструированной на основе русскоязычного перевода опросника Кука-Медли с помощью сокращения числа пунктов и коррекции перевода. Выборка апробации составила 231 человек (39.8% — мужчины). Статистический и содержательный анализа опросника подтвердили надежность-согласованность, надежность-устойчивость и конвергентную валидность методики. В результате проведенных последовательно эксплораторного факторного анализа и конфирматорного факторного анализа была получена трехфакторная структура опросника: цинизм, негативизм, настороженность. Хотя полученная трехфакторная структура семантически схожа с четырехфакторной структурой оригинальной русскоязычной версии опросника Кука-Медли, в нашем случае факторы не являются ортогональными. Это соответствует логике построения “материнского” опросника (MMPI), из которого изначально и была взята шкала Ho (опросник Кука-Медли).
В настоящей статье приводится обзор современных исследований суицидальных мемов, их роли в формировании суицидальной идеации, а также их влияния на психическое здоровье интернет-пользователей в целом. Освещена модель “заражения самоубийством в киберпространстве” П. Марсдена, в рамках которой эмоциональная репрезентация самоубийства в меме становится ключевым фактором при оценке его суицидогенного потенциала. Анализируются существующие на данный момент классификации суицидальных мемов, оцениваются перспективы их дальнейшего уточнения и практического применения. Предлагается следующая теоретическая классификация суицидальных мемов: неюмористические “просуицидальные”, неюмористические “антисуицидальные” (например, используемые в антисуицидальных пабликах), юмористические. Выдвигаются гипотезы о том, что репрезентации суицида в юмористических мемах: 1) различаются в разных мемах; 2) определяются индивидуальным восприятием; 3) позитивная и негативная репрезентации должны присутствовать одновременно для достижения комического эффекта. Предполагается, что в случае с юмористическими мемами возникает более сложное восприятие самоубийства, которое может одновременно отражать и наличие суицидальных мыслей, и критическое отношение к ним. В статье анализируется ряд современных исследований, указывающих как на положительные, так и на отрицательные аспекты влияния суицидальных мемов на психическое здоровье. Делается вывод о том, что характер суицидальной репрезентации в меме не является единственным фактором, определяющим его суицидогенность.
Scopus
Crossref
Higher Attestation Commission
At the Ministry of Education and Science of the Russian Federation
Scientific Electronic Library